С ее точки зрения то, что мы иногда собирались на совете вчетвером — как раз и повод. Слишком часто я вижусь с ее мужем.

И очень меня ситуация эта напрягала. Не хватало еще стать причиной конфликта. Единственный вариант решения, который я видела, сперва показался мне ну совсем уж сумасшедшим…

Зимой женщины носили здесь многослойную одежду. Платья подлиннее, да не одно, а парочку, сверху жилет, чулки вязанные выше колена. Если сидишь дома у печки, то оно и ничего. Но вот на улице голый зад продувало под этими юбками быстро. И носить такую одежду, здоровьем рисковать я не хотела. Потому задумала я произвести переворот в местной моде.

С церами я возилась долго. Рисовала модели, стирала, выбирала приемлемые варианты.

Женщины здесь не носили брюки. Туники сильно ниже колена — самая обычная одежда. Сложного кроя не понимали, ткань экономили. А зря. Брюки и удлиненная туника — отличный вариант. Ткани, конечно, побольше уйдет, чем на прямую тунику. И закрыты все стратегические места, и туники можно менять почаще. А штаны можно и утеплить, хоть бы даже и вязаными накладками.

Шить я толком никогда не умела. Да и нужды такой особо не было. Но я готова была рискнуть несколькими кусками самой простой ткани и снять хорошую выкройку с моих джинсов. Конечно, стрейч здесь не найти, но если кроить по косой — может и получится. Да и не нужны сильно-то в обтяжку брюки.

Со всеми своими наработками я отправилась за советом к Гарле. Посмотрим, что она скажет.

Глава 24

В восторг Гарла не пришла. Совсем.

— Рава Лейна, я тебе так скажу — не хочешь неприятностей — забудь про это! Где такое видано — женщине мужскую одежду носить!

— Гарла, но ведь простывают женщины и девочки! Потом ведь родить не смогут!

— Ой, рава Лейна, всю жизнь рожали как-то без всяких штанов, так и дальше рожать будут!

От Гарлы я ушла расстроенная… Утешало только одно — она обещала поговорить с Ригой. Ну, может хоть здесь все обойдется.

Но остальные как хотят, а я себе штаны сошью. Пусть придется носить их с юбкой, но и морозить зад на улице я не стану! И тут меня осенило. Швея из меня так себе, но ведь можно связать? Что-то вроде лосин теплых, из тонкой шерсти. За работу я села немедленно.

Нижнее белье тут я шила по образцу своего, но, со временем, талию на труселях стала делать выше — иначе они или соскальзывали, или веревочка врезалась в бедра и раздражала кожу. До резинок здесь еще не додумались. Да и сами они теперь больше напоминали шорты короткие, а не трусики. Зато шерсть не на голое тело одевать.

На рейтузы у меня ушло почти девять дней. Джинсы я сняла, примерила новую одежку, одела теплые носки, сверху — шерстяную юбку из хорошей дорогой ткани. Ну а тунику зимнюю все равно сшила подлиннее, почти до середины бедер. Зато теперь мой наряд если и отличался от местных, то заметить этого никто не мог.

Джинсы я убрала от греха…

Не стоит идти против местных обычаев и раздражать людей. Конечно, в стрейче утепленном было удобнее, но я прекрасно представляла, во что может превратиться женский коллектив, если пойти против его воли. Жить в серпентарии ради штанов я была не готова.

В новом наряда я вечером и заявилась в общинный дом. Встретили меня улыбками. Даже Рига больше не хмурилась. Вот уж не думала, что я всех так раздражаю одеждой непривычной! Хорошо хоть — спохватилась вовремя. Думаю, еще немного — вызвала бы настоящий бабий бунт.

А весна тем временем неумолимо приближалась. Запас теплых накидок у меня вырос до того, что пришлось сшить еще один мешок. Каждую новую я аккуратно вычесывала, и, свернув рулоном, чтобы не было заломов, убирала. Через месяц, как сказал рава Нув, можно будет сделать первый рейс в город. Еще достаточно холодно, думаю, что я смогу продать все, не дожидаясь осени.

За эту зиму я сделала себе удобный календарь. Выжгла его гвоздем на спиле дерева, пропитала маслом и повесила на стену. Календарь записала местными цифрами — так и сама быстрее привыкну к их начертанию.

Месяцев, как и у нас, было по три на сезон. Но каждый месяц — тридцать шесть дней, недели считали девятинами, а всего в году было четыреста тридцать два дня. Просто сезоны были длиннее…

Второй такой, по просьбе рава Нувы, сделала для общинной избы. На самом огромном спиле дерева, который только нашли. По этому календарю обучались цифрам малыши. Не все проявляли интерес, но некоторые к весне уже считали до двадцати-тридцати свободно и знали сложение и вычитание. Жаль, что грамотных людей в деревне не было, а сама я на местном писать и читать не могла. Идею завести для детей учителя и позаботится, чтобы дети знали грамоту сарг отверг.

Вроде и понимали прибыльность образования, но как-то отстраненно, не для себя и своих детей.

— Не торопись, рава Лейна. Сейчас детей начать грамоте учить — кто из них потом захочет в поселке остаться? Кто будет о своих престарелых родителях заботится?

Спорить я не стала, но иногда чувствовала, что такая семья засасывает, как болото. Вроде бы о тебе заботятся, кормят и всегда помогут… А с другой стороны — каждый шаг нужно согласовывать, своей жизни у тебя нет. Ты можешь только решить, что есть и с кем жить. И то, если надумаешь за чужака замуж выйти — сперва пусть сарг утвердит.

Выжить самусом, конечно, легче. Кто спорит-то! Только и пеленает тебя этот же самый самус по рукам и ногам. А я ведь не младенец!

Они понимают только то, что может дать комфорт или заработок. Но раз есть теплый дом и еда — к лучшему стремиться и не стоит — странная логика.

Наконец эта тоскливая и бесконечная зима окончилась!

Снег таял, достаточно активно. Ночами еще бывали заморозки, но солнца стало намного больше, появились проталины в лесу и со всех крыш свисали сосульки.

— Укладывайся понемногу, рава Лейна. Через неделю можно будет трогаться в путь.

— Рава Нув, а кто в первый рейс поплывет?

— Всем саргом пойдем. А для верности возьмем Горта и Сайма. Службу они недавно закончили, пусть с десятниками поговорят. Авось и пробьемся к тиргусу. Ну и гребцов еще четверо. А тебе в сопровождение — Гарлу. А вернемся — будем строить эти твои «коп-тил-ки»..

Незнакомое слово рава Нув выговорил по слогам, но достаточно четко. За зиму мы не один раз обсуждали, где строить, какого размера и прочие вещи, так что слово на земном языке выучили все члены сарга.

Горшки с консервами упаковали максимально надежно — в корзины, набитые соломой. Весной особых штормов не ожидается, но на всякий случай.

Доплыли без происшествий, большую часть пути был попутный ветер. Но в городе мы узнали некоторые новости.

Старый цертиус умер. Еще зимой. И к весне все тиргусы отправились на коронацию и приносить присягу новому правителю. И там была какая-то заварушка, вроде как — убить нового цертиуса пытались…

Точно-то никто и не знает…

И тиргус наш вернулся из столицы не простым тиргусом — а лацина. Теперь он управляет четырьмя городами на побережье и здесь больше не живет. И он, и войско переехали в Лергус — соседний город. Здесь остался только небольшой отряд и помощник лацина тиргуса, который за городом присматривает и отчеты тиргусу отправляет.

Члены сарга долго спорили, стоит ли идти к помощнику этому или, все же, ехать в Лергус, к самому лацина тиргусу. Я в эти споры не вмешивалась — слишком мало я понимала во взаимоотношениях местных. Как решит сарг — так и будет.

Все же решили ехать к «самому»…

Наняли две повозки — обычные крестьянские телеги о двух коньках каждая. С соломой в повозке, покрытой грязноватой тряпкой.

На браде остались четыре гребца и Гарла. Все свои накидки я отдала ей. Пока они нас ждут — продадут и своё, что привезли, и наше. Барахла везли много. И нитки, что напряли жены за зиму, и ткани — шерстяные и простые, и вязаные всякие изделия. Так что Гарле и остальным скучать некогда будет.